Как американский байкер создал благотворительную армию
Современные гибридные войны отличаются тем, что сторон конфликта, как правило, больше двух. И со всех сторон конфликта воюют не столько регулярные армии государств, сколько параармейские формирования: частные военные компании, партизанские отряды, добровольческие батальоны. Иногда воинские формирования могут считать себя даже благотворительными организациями. Мэтью Ван-Дайк, байкер из Балтимора, создал странный гибрид частной военной компании и филантропической НКО. Он проехал на мотоцикле от Марокко до Афганистана, побывал в плену у Каддафи, а теперь на деньги христианских общин занят военной подготовкой иракских ассирийцев, воюющих с запрещенным в РФ «Исламским государством».
Возможности Instagram и Periscope вдохнули новые силы в жанр военного репортажа. Породили жанр «военного порно» — для тех, кто любит наблюдать за перестрелками, развалившись перед экраном на диване. Новые технологии позволяют не просто смотреть лайв-репортажи как в 90-х, а погружаться прямо в эпицентр перестрелки. А Мэтью Ван-Дайк начал фиксировать свою жизнь с ранних лет. Вот он мальчишкой плавает в бассейне дома, штат Мэриленд, вот тусуется с родителями, вот в смешной шапочке получает диплом бакалавра политологии. Теперь ему 37. И десять лет назад он решил, что пора взрослеть.
С 2007 года видеокамера Мэтью фиксирует ускоренный курс мужества. Так американец назвал свою попытку найти смысл жизни. Уроки мужества начались с покупки японского мотоцикла Kawasaki, на котором следующие два года Мэтью в одиночку проехал от Мавритании до Сирии через Марокко, Алжир, Тунис, Ливию и Египет. В 2009 году уроженец Балтимора закончил преподавать иракцам английский язык и поспешил в Афганистан, где на тот момент армия США бомбила бородачей из «Талибана».
Роуд-муви пополам с элементами ближневосточного riot-porno и семейной хроники по достоинству оценил бы Джек Керуак — в итоге эти кадры легли в основу фильма Point and shoot. Название можно перевести двояко: либо «Прицелься и стреляй», либо «Наведи и снимай». Компактные мыльницы «Кодака» на Западе именно так и называют — point-and-shoot camera.
Ливийская авантюра
В феврале 2011 года в Ливии началось восстание против экстравагантного лидера Муаммара Каддафи, который даже в Кремле царским покоям предпочитал бедуинский шатер в Тайницком саду. Несмотря на стабильные цены на нефть и неплохие для африканской страны социальные программы, ливийцев утомил правивший с 1969 года «братский вождь и руководитель революции». Гражданам Ливийской Джамахирии опостылела джамахирия — местная форма государственного устройства, тем более, что поблизости интригующими примерами сверкала Арабская весна — Тунис, Алжир, Египет, Бахрейн.
Среди уставших от престарелого Каддафи были и несколько хиппарей, приятельствовавших прежде с Ван-Дайком. С этими любителями мотоциклов он познакомился во время совместных путешествий. В разговоре по Skype находящийся в Ираке Ван-Дайк вспоминает, что хотел помочь друзьям сражаться за правое дело. В конце концов, Соединенные Штаты родились в результате революции, говорит мотоциклист, а значит, потомкам тех революционеров нужно помогать сегодняшним, где бы восстание ни вспыхнуло.
К началу гражданской войны у Ван-Дайка за спиной были пески Сахары, улочки Тегерана, набережные Нила и Евфрата. Американец проехал свыше 50 тысяч километров, и эта мотомедитация ему приелась. Будни ливийских повстанцев оказались веселее — сафари на джихадмобилях, селфи на фоне пулеметов, танцы с «калашами». Судя по кинохронике тех дней, такая жизнь жителю Балтимора нравилась больше. Свое участие в войне он сравнивает с интербригадами в Испании 1936 года.
В ночь на 18 марта 2011 года Совет Безопасности ООН запретил полеты ливийской авиации, а на следующий день ВВС Франции и США начали операцию «Рассвет одиссеи» по поражению военных целей Каддафи. Камера Ван-Дайка внимательно следовала за всеми перемещениями военных, фиксировала обсуждение атак, работу в тире, пополнение боекомплекта, наведение станкового пулемета ДШК. В Ираке и Афганистане Ван-Дайк плотно общался с американскими вояками, которые были не прочь научить земляка стрельбе из всех доступных видов стрелкового оружия. В результате Мэтью оказался более прокачанным в теме оружия, чем многие ливийские революционеры.
Во время одного из боев его задержали лоялисты. Полгода одиночки в тюрьмах «Мактаб аль-Нассер» и «Абу Салим» в фильме Ван-Дайка запечатлены посредством мультипликации и воспоминаний американца — он готовился к тому, что останется в тюрьме навечно. Однако, благодаря успехам повстанцев, на свободу он все же вышел. «После победы в Ливии я решил посвятить свою жизнь революции, ведь свобода — это реально главная вещь, это действительно универсальное право, которым должны пользоваться все», — рассказывает «Таким Делам» Ван-Дайк.
Он предпочитает не вступать в разговоры о революционных перспективах в самих Штатах и об источниках собственного благосостояния. К слову, война в Ливии продолжается до сих пор. В 2015 году местное отделение «Исламского государства» широко представило себя миру, казнив на камеру 21 рыбака-христианина из соседнего Египта.
Следующая остановка — Сирия
«В 2012 году я поездил немного на мотоцикле в Сирии, чтобы в окрестностях города Алеппо сделать фильм «Никогда больше: история революции»», — рассказывает Ван-Дайк. Он снимал с позиций Сирийской Свободной Армии — правительственные журналисты в ответ назвали его пропагандистом и террористом. Лента вышла годом позже, получив несколько призов на кинофестивалях и одобрение от правозащитников из «Международной амнистии».
Сирийский вояж — это был последний раз, когда Мэтью смог как следует покататься на мотоцикле. «Потом я разок еще путешествовал в США, но последние несколько лет я ни разу не ездил на мотоцикле ради удовольствия — слишком мало времени, слишком много дел. Короче, не до мотоцикла сейчас», — говорит Ван-Дайк.
Ван-Дайк решил больше не прикасаться к камере после документального фильма Point and Shoot, который в 2014 году сделал на материале, отснятом Мэтью, режиссер Маршалл Керри, дважды претендовавший на Оскара и Эмми. Фильм стал победителем на кинофестивале «Трайбека» в Нью-Йорке, но самому Мэтью фильм не нравится. В одном из эпизодов фильма он говорит: «Для меня это уроки мужества — мне нужно больше мужества, а значит, нужно больше испытаний». Режиссер манипулировал высказываниями и жестко пренебрег этическими моментами, говорит теперь Ван-Дайк.
Тем не менее, годом позже на экраны вышел фильм «Семь дней в Сирии» с участием Мэтью. Режиссером ленты выступил 27-летний продюсер Роберт Риппбергер из Колорадо. Свой первый фильм он сделал в 16 лет, а знаменитым стал после работ про Нельсона Манделу и сборщиков какао в Мали, живущих фактически в рабстве.
Главным действующим лицом «Семи дней» стала 55-летняя редактор журнала Newsweek Джанин Ди Джованни. Она сотрудничала с Times, New York Times и Guardian — освещала заварухи в Палестине, Косове, Боснии и Чечне. В гостях у сирийских повстанцев со съемочной группой она пробыла лишь неделю, а всю подготовительную работу в течение месяца организовал Ван-Дайк. Фильм показали в Канаде, США, Дании, Германии.
Риппбергер считает, что «Семь дней» — это определенно лучший его фильм: «Мы продемонстрировали людям другую реальность — показали лица тех, кто выступает против власти, лица тех, кто все еще живет в Сирии, где быт ужасен и бойня продолжается». Риппбергер сетует только, что про регион почти нет фильмов помимо его работы и видеорепортажей от журнала Vice. И без Мэтью Ван-Дайка этот единственный фильм был бы невозможен.
Правнук свободы
В феврале 2015 года Мэтью Ван-Дайк учредил организацию «Сыны свободы» (Sons of Liberty International). Название — отсылка к организаторам Бостонского чаепития 1773 года. Руками ветеранов звездно-полосатой армии он помогает местным жителям организовывать самооборону против джихадистов. Всего в «Сынах» работает полдюжины советников, хотя свыше тысячи человек отправили резюме. Ван-Дайк утверждает, что инструкторы используют все знания о войне — от «Искусства войны» Сунь Цзы до современных сведений о тактике повстанцев.
«Нам помогает множество ветеранов, которые прежде активно проводили время в Ираке и Афганистане. У них есть соответствующий опыт, а нравы людей и местность им знакома. Более конкретно об их опыте и деталях биографии я не могу говорить, мы обязаны обезопасить их жизни», — говорит в разговоре по Skype Роберт Риппбергер. По просьбе Ван-Дайка он присоединился к организации в начале года в качестве пресс-секретаря.
Требования к новичкам основаны на конкретных потребностях миссии — обучение обороне, разведке, патрулированию. Местным общинам, которые просят вышколить их отряды самообороны, «Сыны свободы» предъявляют стандартные требования — возможность интеграции с другими силами безопасности страны, незапятнанные биографии командиров, положительная репутация отряда (никакого мародерства, никаких этнических чисток). Езиды, например — этноконфессиональная группа курдов — посчитали эти условия неприемлемыми и от услуг «Сынов свободы» отказались. Теперь «Сыны свободы» тренируют только ассирийцев — потомков людей, воевавших с фараонами и покоривших Вавилон. Сейчас они живут на севере Ирака и Сирии. Геноцид ассирийцев в Османской империи происходил одновременно с массовыми убийствами других христианских народов — армян и понтийских греков. После массовых убийств около полумиллиона ассирийцев переехали в Россию, где занялись, в основном, чисткой обуви.
«Одним из основных различий между гражданскими войнами в Ливии и на Ближнем Востоке является регулярное использование снайперских винтовок иракцами. Не меньшие хлопоты доставляют смертники — они садятся в бронированную тачку, закидывают взрывчатку, а потом едут на позиции хороших ребят. Собственно, именно из-за самоубийц и снайперов приходится корректировать свой опыт, накопленный в Ливии», — признается Ван-Дайк.
Ассирийцы в основном используют АК-47С — это весьма популярное оружие здесь. Бронежилеты и оптику для бойцов нередко одалживают через третьи руки, но «калаши» ассирийцы добывают сами. Ван-Дайк говорит, что предпочитает не лезть в вопрос происхождения оружия. «Сыны» также готовят боевых советников, помогающих вести бои на передовой. На сегодня курс прошли свыше четырехсот человек — в планах обучить еще пару тысяч бойцов.
«Новые бойцы в отряд вербуются непосредственно руководством самих подразделений — мы не занимаемся рекрутингом. Ассирийские старейшины сами выбирают среди мужчин, которые уже более-менее натренированы, — говорит Ван-Дайк. — Но если есть какие-то проблемы с некоторыми новобранцами, то мы безусловно изгоняем таких людей из программы и просим общину разобраться с ними».
«Сыны свободы» — это не просто ЧВК [частная военная компания] или НКО [некоммерческая организация], — говорит Риппбергер. — Мы не заинтересованы просто в войнушке, но и не хотим ограничиваться правозащитной помощью, когда стрекочут автоматы. Мы где-то посередине, скажем так, мы — сервис. Сервис против ИГИЛ».
Работу «Сынов свободы» можно сравнить с участием иностранцев в Силах народной самообороны в Сирийском Курдистане (он же Рожава). Курды Сирии даже создали страницу на Facebook «Львы Рожавы», через которую с конца октября 2015 года координируют приезд добровольцев. Среди завербованных — американские ветераны, немецкие байкеры, шведские антифашисты и турецкие коммунисты. Аналогичным образом, написав сообщение, попали в Курдистан и питерский юрист, и донецкий ополченец.
«Да, у нас общий враг — игиловцы, но конкретно наша миссия заключается в том, чтобы помочь людям самим освободиться и лично бороться за свою жизнь. Мы не хотим делать это за них. Это не просто приезд иностранцев, желающих пострелять. В этом наша миссия сильно отличается от «Львов». Наша работа приводит к долгосрочным и устойчивым решениям проблемы безопасности в регионе», — говорит Ван-Дайк.
По словам эксперта Центра стратегической конъюнктуры Владимира Неелова, через несколько месяцев после вывода американских войск из Ирака количество сотрудников ЧВК колебалось в районе 8-10 тысяч человек. К 2014 году количество сотрудников уменьшилось до двух тысяч, а уже к 2015 — до 200. К 2016 из-за роста напряженности количество сотрудников увеличилось до двух с половиной тысяч человек.
«Численность контрактеров отслеживается по открытым отчетам Минобороны, если анализировать данные за налоговый год. Затраты по Ираку и Афганистану идут отдельным блоком, и с 2008 года можно отследить как список компаний, так и количество занятых сотрудников. В рамках сотрудничества с Ираком контракты заключают Минобороны, ЦРУ, Госдеп и Минюст. Кроме того, США выдает субсидии иракскому правительство, таким образом уже Багдад заказывает музыку. Это скрытая форма привлечения, которая не фигурирует в отчетах, ведь такие заказы уже не идут по списку бюджета штатов», — говорит Неелов, автор монографий, посвященных партизанским действиям в Ираке и Афганистане.
ЧВК на краудфандинге
Ни курсанты, ни общины ничего не платят «Сынам свободы» за процесс обучения. Деньги организация собирает через краудфандинг и благотворительные взносы. Многие из их сторонников подписаны на регулярные онлайн-платежи, которые списываются автоматически. «Социальные сети полезны в плане фандрайзинга, но, по правде говоря, они не дают нужного количества пожертвований. На самом деле большое количество лайков вовсе не означает больше денег», — говорит Риппбергер. Положение, возможно, мог бы изменить фильм об организации, ведь соответствующий опыт уже есть. Тренировочный курс снимали, но после обсуждения пришли к выводу, что отдельный фильм — это нерентабельно.
«Это достаточно затратно по времени и усилиям, а «Сыны свободы» и так используют все имеющиеся у нас ресурсы, поэтому сейчас я не готов на подобный проект. После «Семи дней в Сирии» мне пока не хочется заниматься подобными вещами. Когда люди делают что-то с риском для жизни, то ожидаешь какого-то большего эффекта, чем просто высокой заполняемости кинозала. Проблема в том, что создание фильмов ничего не меняет — вернее, не настолько, насколько нам бы хотелось», — рассказывает Роберт Риппбергер.
Первая кампания собрала от трех тысяч вкладчиков 426 тысяч долларов, которые пошли на обучение 25 человек. Следующие сборы были не столь успешными — сначала собрали 145 тысяч из требуемых 180, затем 120 из 250. На начало августа 569 человек собрали для «Сынов свободы» 87 тысяч в рамках нового витка краудфандинга.
«Сынам», по словам Риппбергера, помогают из 20 стран, но чаще всего это христианские фундаменталисты — в Штатах сильны общины строгих протестантов, готовые вложиться финансово в поддержку единоверцев. При этом их не смущает, что Ассирийская церковь Востока относится к юрисдикции Папы Римского. В свое время именно протестанты активно помогали Израилю. Логика таких протестантских церквей — Святая Земля не должна быть под контролем мусульман, а после Второго пришествия евреи сами уверуют правильно.
«Мой статус общественного деятеля является крайне необходимым, чтобы привлечь денежные средства для миссии. Кроме того, мой статус позволяет быть защитником важных вещей. Например, сторонники сирийской революции могут попросить меня помочь им собрать деньги. И я их, конечно, поддерживаю!» — рассказывает Ван-Дайк.
«Для меня важно помочь людям, лишенных ресурсов, начать сопротивляться, если при этом у них есть к этому тяга, — в свою очередь говорит Риппбергер. — Для меня это не политика и не поддержка единоверцев-христиан. Нет, это просто желание помочь людям решить их проблемы, дать отпор достаточно безумным агрессорам».
Что ждет Ближний Восток дальше
«Как мне пишут друзья, сегодня Ливия стремится к стабильности и процветанию — у нее это выходит гораздо лучше, чем у большинства стран в подобной ситуации. К концу этого десятилетия Ливии позавидуют все страны Африки. Десять лет назад в Сирии был и мир, и угнетение. Теперь же здесь повсюду война, но некоторые части страны уже освобождены. В Сирии по-прежнему будет нестабильность, пока Асад остается — слишком много ненависти за эти годы»,— рассказывает Ван-Дайк.
Он утверждает, что именно Башар Асад несет ответственность за нынешнее кровопролитие, а страна нуждается в полной перестройке системы управления. «Если бы Асад ушел, когда только начались протесты в Сирии в 2011 году, то страна не погрузилась бы в гражданскую войну, а «Исламское государство» не появилось бы», — уверен американец. Он неохотно отвечает на вопрос про роль США в эскалации войны и утверждает, что в конфликте виноваты только Асад и ИГ, а с осени 2015 года — еще и российская авиация.
В случае с «Сынами» конспирологи действительно могут найти интересные детали. Во-первых, Мэтью был везде, где действовал Пентагон — Ирак, Афганистан, Ливия и теперь Сирия. Во-вторых, в начале нулевых он учился по Программе исследований в области безопасности в Дипломатической школе при Университете Джорджтауна. Ее основал католический священник Эдмунд Уэлш, здорово повлиявший на сенатора Маккарти, организатора «охоты на ведьм». При этом организаторы «Сынов свободы» утверждают, что вопреки всяким домыслам они полностью независимы, а для помощи добровольцам, воюющим против ИГ, вовсе не нужна господдержка.
«В этом году выборы президента, но для большинства кандидатов тема ИГ все-таки не является чем-то первостепенным. Большинство обычных людей в США, как и в других странах, слыхом не слыхивали о нюансах ближневосточной заварушки. Да, определенно тема исламизма, терроризма и борьбы с ним присутствует в политических заявлениях, но никакой конкретики, все носит отвлеченный характер, в общем, это не главная тема дебатов, — говорит Риппбергер. — Большинство знакомых американцев знает об ИГ какие-то общие вещи, но благодаря терактам и количеству беженцев европейцы больше в теме».
Сейчас Риппбергер мечтает сделать фильм про беженцев и тем самым обратить внимание на их положение. Важно не только обустроить людей, но и обучить их постоять за себя, говорят независимо друг от друга Риппбергер и Ван-Дайк.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.