Культуролог Оксана Мороз попыталась разобраться, почему позиция Питера Сингера вызывает как минимум противоречивые реакции, а чаще — раздражение и критику даже тех, кто не прочь жертвовать деньги на благотворительность
Профессор биоэтики Принстонского университета Питер Сингер известен как один из самых влиятельных философов современности, отстаивающий принципы прикладной этики. В отличие от многих коллег, которые с помощью моральных дилемм демонстрируют сложность окружающего мира, Сингер безапелляционно отвечает на вопрос, зачем и как именно нам всем стоит «быть добродетельными».
Его книга «Жизнь, которую вы можете спасти. Как покончить с бедностью во всем мире» основана на двух важнейших принципах:
— надо заставить читателя думать о своих «обязанностях по отношению к тем, кто находится в тисках нищеты»;
— убедить его отдать «большую часть своего дохода на помощь бедным».
Взбираясь на котурны, философ, живущий в стране, где средний гражданин тратит на еду около 6% дохода, рассуждает о бессердечии тех, кто ставит свое личное благополучие выше долга перед голодающими жителями Африки. Он клеймит сторонников морального релятивизма и тех, кто требует оставить за человеком право самостоятельно принимать решения в области морали, призывая сделать участие в благотворительности чуть ли не обязательным для всех и каждого.
Но его попытки описать идеального жертвователя оборачиваются провалом. Одни оказываются альтруистами-подвижниками, не способными при этом помогать своим близким. Другие нередко предпочитают жертвовать адресно или вообще на нужды, которые нельзя назвать самыми насущными — в глобальном смысле, разумеется. Все они, по мнению Сингера, ведут себя токсично, поскольку мешают установить единственно возможный стандарт для благотворителя. Таковым Сингер считает подход, при котором «любовь к родным» (то есть «эгоистические устремления») не мешает массово заботиться о незнакомых людях. В доказательство своей правоты Сингер приводит и религиозные системы, настаивающие на помощи бедным как естественной обязанности любого человека, и схемы расчета доходов и расходов, при которых жертвователем без ущерба для своего комфорта может стать почти каждый. Последним аргументом становятся заявления экспертов Красного Креста: «Помогать другим хорошо, и ты сам начинаешь лучше себя чувствовать».
Получается, что этично способен поступать только тот, кто делает это ради сохранения своего эмоционального равновесия? Я жертвую деньги, поэтому могу считать, что достаточно вложился в решение проблем неравенства, дискриминации? Очевидно, что это хороший ответ на вопрос, как выглядеть нравственно. И, наверное, он подходит для тех, кто почему-то ощущает свою вину за существование в более комфортных условиях — например, в качестве «представителей среднего класса в развитой стране». Но навязывание чувства вины конкретным людям за экономическое и политическое устройство мира — не очень честный способ продвижения норм нравственного поведения.
Почти вся аргументация Сингера выглядит эдаким моральным читерством, манипуляцией возможной эмпатией читателя. Он уверен, что те, кто обладают влиянием на общественные обсуждения — правительства, лидеры мнений из числа благотворителей — должны «подтолкнуть людей» к решению стать донором. А чтобы это решение давалось легко, надо дать в руки инстанциям, контролирующим потоки помощи, примеры, однозначно свидетельствующие о необходимости спонсорства и прочих проявлений филантропии.
И вот тут Сингер оказывается в ситуации, когда ему необходимо ответить на вопрос: «Чье горе горше?» Ведь надо представить такие радикальные кейсы, которые даже самого черствого либертарианца сподвигнут на деятельную поддержку. В результате образы, которые он выбирает для иллюстрации «бедности во всем мире», настолько стереотипны, что выглядят карикатурными. Голодающие и умирающие от малярии дети в Африке, африканские же женщины, не получающие медицинской помощи и лишенные доступа к образованию, фермеры из экваториальной Африки, Вьетнама, Индии, которые скоро не смогут заниматься земледелием из-за парникового эффекта. Но так ли обязательно для продвижения идей о ценности благотворительности апеллировать к клише? Несправедливость на то и тотальна, что касается всех и каждого. Так ли уж необходимо отчетливо награждать граждан, а не политиков «индустриальных держав», ответственностью за экономическое поведение, приводящее к развитию одних стран и угнетению как норме культуры труда — в других? Разве всеобщий отказ от, скажем, дорогостоящих девайсов, что собираются низкоквалифицированными рабочими за унизительную зарплату в Азии, или тотальное паломничество врачей в регионы с повышенной детской смертностью (а идеал именно такой самоотверженности философ рисует в книге) можно считать системными мерами по борьбе с бедностью и неравенством?
Несколько десятилетий назад Сингер использовал примерно такие же риторические приемы, защищая права животных. Правда, тогда он говорил о существах, лишенных каких-либо инструментов влияния на обстоятельства своей жизни. Сейчас же он рассуждает похожим образом о людях. Объективируя их в качестве жертв, он воспроизводит образ «доброго колонизатора» — того, кому улыбнулась удача принадлежать к цивилизованным благодетелям, по чистой случайности настроенным гуманно по отношению к «беднейшим (читай – варварским) странам». Но таких «добрых колонизаторов» мало. Так что философ предлагает всем прочим «цивилизованным» людям под угрозой их стигматизации в качестве агрессоров присоединиться к этой группе моральных субъектов.
Сингер рекомендует рассчитывать систему доходов и расходов с прицелом на благотворительные траты в соответствии с нормами энафизма — говоря просто, потребления в рамках необходимого, достаточного. Российскую аудиторию эта позиция, скорее всего, возмутит. Ну, хотя бы потому, что обращаться с такой интонацией к тем, кто живет в стране, названной в книге одним из мест обитания беднейших людей на земле, немного странно.
Правда, тут Сингер ни в чем не виноват — его книга добралась до нас в тот момент, когда благотворительных и волонтерских организаций становится все больше, а благосостояние граждан падает. И именно поэтому она утилитарно полезна. Когда привычка помогать другим кажется уже сформированной, а «излишков», что можно отдавать, практически не остается, очень пригодятся практические советы по управлению собственными пожертвованиями — если это кажется вам морально необходимым. И, пожалуй, рекомендации, которые оставляет Сингер по этому поводу, могут в некоторым смысле оправдать если не предпосылки, из которых он исходит, то хотя бы менторский тон, которым он сопровождает свою борьбу за все хорошее и против всего плохого.
Питер Сингер. «Жизнь, которую вы можете спасти. Как покончить с бедностью во всем мире». Москва, издательство «Нужна помощь», 2018.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
Подпишитесь на субботнюю рассылку лучших материалов «Таких дел»