Мастер из НКВД и Маргарита

По морскому берегу неторопливо шел мужчина, разглядывая женщин и девушек. Советскому человеку не возбранялось расслабиться на отдыхе, что он и делал, прогуливаясь по пляжу. Наконец он дошел до женщины, загоравшей на песке, — уловив его оценивающий взгляд, она торопливо накинула на ноги длинный халат. Сергей усмехнулся: ее поспешность была объяснима, он увидел то, что она скрывала, — худые некрасивые ноги. Ему уже расхотелось с ней знакомиться, но пришлось преодолеть себя.

Для этой встречи он специально принарядился — достал у фарцовщика заграничные плавки с застежкой на поясе. Они прекрасно сидели на его загорелой фигуре и не шли ни в какое сравнение с черными сатиновыми трусами, преобладавшими тогда на отдыхающих мужского пола. В Анапе в августе 1950 года Сергей выглядел геркулесом.

Он расстелил рядом с тонконогой женщиной широкое полотенце, опустился на него, прикрыв глаза черными очками, и еще раз тихо вздохнул — женщина ему категорически не нравилась.

Жук-скарабей на белой блузке

Сергей Арпачин родился в состоятельной семье, до революции проживавшей в Санкт-Петербурге. После гибели на Русско-японской войне отца, бравого есаула с донского хутора Арпачина, мать с маленьким Сережей переехала в Ялту, к родне. Когда мальчик подрос, его по традиции отправили на выучку в Санкт-Петербург — в надежде, что он станет одним из блестящих офицеров царской армии. Но началась революция, и юноше пришлось срочно вернуться домой.

Власть менялась стремительно. Иногда по несколько раз в месяц. Однажды Сергея чуть не расстреляли большевики, но не успели — пришли белые. Потом талантливого молодого человека заприметили в английской разведке. Ему поручили первое задание — пробраться в Ростов-на-Дону, установить связь с белым подпольем. Ростов уже был занят большевиками.

На явочной квартире его схватили. Доставили в донскую ЧК и предложили сотрудничать. Сергей согласился: очень уж ему не хотелось в тесный подвал, откуда каждый день выводили на расстрел тех, кто отказывался работать на новую власть.

16 июня 1920 года он написал расписку: «Я, Арпачин Сергей Михайлович, даю обязательство секретно сотрудничать с Донской Чрезвычайной комиссией (ДЧК) и выполнять все ее задания с соблюдением строжайшей конспирации и сохранением тайны их содержания… Для подписания письменных сообщений избираю себе псевдоним Есаул».

На первое задание его напутствовала Вера Валлон. Ее английский костюм, белая блузка, ворот, украшенный брошкой в виде жука-скарабея, очень нравились Сергею. Вере было 30 лет, она давно работала в ДЧК и открыла молодому человеку немало секретов, с помощью которых он с успехом выполнил задание.

Под видом санитара новообращенный агент устроился работать в городскую больницу и по разговорам смог распознать несколько белых офицеров, которые были тут же арестованы и расстреляны.

После задания Сергей заболел тифом. Выхаживала его Вера. Забота переросла в отношения. Они стали жить вместе — подчиненный и начальница. В руководстве ДЧК это никого не смущало. Но через пару лет Веру срочно вызвали в главное управление и приказали незамедлительно выехать в Англию. Оказалось, объявился ее муж, исчезнувший много лет назад: его нужно было срочно вернуть в лоно советской разведки.

Сергей в последний раз прижал к себе Веру, одетую в белую блузку со скарабеем. Они никогда больше не увиделись.

Расстрелянный командир

В 1937 году, в самый разгар сталинских репрессий, стали арестовывать и сотрудников НКВД. Сергея эта участь миновала лишь потому, что он в очередной раз стал подсадной уткой.

Его отправили в камеру к арестованным сотрудникам НКВД записывать их рассказы. Больше всего Сергея поразило то, что люди свято верили в то, что товарищ Сталин во всем разберется и их отпустят. Не разобрался. Многих расстреляли.

Сергея потрясла судьба лейтенанта Ивана Меньшикова. Тот работал начальником вешенского районного отделения НКВД. Был арестован. Следствие по делу вел его начальник Иван Федоров. Он требовал от бывшего подчиненного признания в том, что в станице Вешенской хор казаков замыслил террористический акт против вождя, когда они будут на гастролях в Москве. По версии следствия, злые намерения хора скрывали Петр Луговой, первый секретарь вешенского райкома партии, и Тихон Логачев, председатель райисполкома. Об их планах якобы знал и Михаил Шолохов. Они часто выпивали вместе.

Арестованный Меньшиков отрицал эту чудовищную версию. Обо всем этом он рассказывал Арпачину, а тот писал подробные доклады о душевном состоянии Меньшикова и о его вере в справедливость.

Через несколько дней Меньшикова расстреляли.

Во время Великой Отечественной войны Арпачин служил в обычной стрелковой части. Подружился со своим командиром Александром Сокирко, который критиковал всех начальников. Доставалось и Сталину. Сергей написал на него донос — командира арестовали и расстреляли. За это Сергей получил первую награду — медаль «За боевые заслуги».

После войны Арпачина назначили начальником ростовского областного управления культуры. Его вторая жизнь начиналась по вызову куратора.

Роман без любви

Маргарита Руссос жила на берегу Азовского моря, в Таганроге. Но родное море не любила. Обычно она брала бесплатную путевку на Черное море в профсоюзном комитете музыкальной школы, где работала.

Эта женщина 40 лет прожила на свете, не зная любви. Худенькая, маленькая, нервная, она выглядела таким облезлым воробьем, которого ничего не красит. Когда Сергей улегся около нее на анапском пляже, она холодно взглянула на него, как на чайку, что орали и прыгали рядом, выхватывая друг у друга куски хлеба, которые бросали отдыхающие.

— Места свободного не нашел, — подумала Маргарита.

— Что вы читаете? — спросил Сергей.

— Беранже, — поджала губы Маргарита.

— На французском языке он прекрасен, — улыбнулся тайный агент. И произнес несколько фраз на чистейшем французском. Маргарита ответила.

Через несколько дней по курортному обыкновению разговоры и прогулки переросли в объятия и поцелуи. Сергей пригласил Маргариту в кафе. Они выпили вина. Играла музыка Штрауса и Кальмана.

— Ты мне должен обещать, что никому не расскажешь, — всхлипнула опьяневшая Маргарита. — Моего отца в 1938 году арестовали спецслужбы. Приказали ему в недельный срок покинуть СССР. Нас с собой он взять не смог. Мама моя к этому времени умерла — меня воспитывала няня. Отец надеялся получить и для меня разрешение на выезд, но у него ничего не вышло. Мне повезло — меня не арестовали, и я по-прежнему жила с няней в родном доме. Но произошло страшное.

Я шла ночью по парку — это случилось в 1940 году — и на меня напал мужчина. Он затащил меня в кусты. Изнасиловал. Страх и ужас сковали меня. Я не могла ни кричать, ни сопротивляться. Прибежала домой. Моя няня, добрая хорошая няня! Как же она плакала вместе со мной! Разорванное платье она потом выбросила, искупала меня, напоила чаем. А утром мы решили, что не будем писать заявление в милицию: боялись, что узнают мои коллеги из музыкальной школы. Я забеременела. Но судьба избавила меня от ребенка насильника: я упала на ступеньках, был выкидыш. Меня это спасло. А еще меня спасло то, что в годы войны у нас на постое в доме поселился старый немецкий майор с денщиком. Мы давали фортепианные концерты, и нас не выслали в Германию. Вот такая моя жизнь, Сережа.

К ним подошел официант — Сергей полез за кошельком.

— Подожди, я сама, — сказала Маргарита.

Когда официант отошел, Маргарита произнесла полушепотом:

— Я ведь скоро стану богатой, Сережа. Мой бедный папа, которого я никогда больше не увижу, не забыл обо мне. Он оставил мне состояние. Несколько пароходов, порт в Турции. Мне пришло письмо из иностранной юридической коллегии. Там написано, что нужно выслать свидетельство о рождении и смерти матери и выписку из домовой книги, что отец жил в Таганроге. Что же мне делать с этими богатствами?

— Найми адвоката, хорошего и опытного. Да и тебе самой не помешают деньги.

После откровенного разговора накал страсти этого свидания почти приблизился к градусу, которого хотел Сергей. Но в последний момент Маргарита отстранилась.

— Давай встретимся в Таганроге. Приезжай ко мне, — сказала она.

Задание выполнено

Вернувшись в Ростов, Арпачин позвонил своему куратору:

— Федор Васильевич, я дома. Надо отметить.

— Вечером у тебя на квартире.

Вечером они встретились с Федором Буханцовым, который привел с собой их нового коллегу — Ивана Иосифовича.

— Ну, ты ее взял? — любопытствовал, похихикивая, начальник.

— Нет, не удалось.

— Хватку теряешь, Есаул. Она должна тебе открыться на все сто процентов! Тогда она будет тебе доверять. Ты должен поехать к ней в Таганрог, — наставлял куратор.

И Сергей отправился в Таганрог. Маргарита страшно ему обрадовалась. Яичница с помидорами, смородиновая наливка, спелые ароматные груши из собственного сада — все было прекрасно. И ночь была прекрасной, жаркой, простыни пахли лавандой.

«Когда я, как говорится, достиг нужной кондиции, Маргарита вдруг опять заплакала: “Сереженька, я хочу тебя, но боюсь. Ведь у меня, кроме насильника, не было ни одного мужчины. Этот насильник все испоганил”», — так описывал Сергей ночь с Маргаритой в отчете начальству. Ему все же удалось ее переубедить.

Потеряв голову от любви, Маргарита советовалась с Сергеем по любому поводу и слушалась во всем. Например, с легкостью выполнила одну из его просьб — передать СССР все свое имущество, доставшееся ей по наследству в Турции.

Задание ростовского КГБ было выполнено. После чего кумир Маргариты внезапно исчез.

Настоящие последствия

Сергей не отвечал на ее звонки и письма. Чтобы сделать его недосягаемым, начальство предложило ему уехать подальше. И Сергей отбыл на Север, в командировку.

Вернувшись в Ростов-на-Дону примерно через год, Арпачин первым делом наведался к своему куратору в КГБ.

— Что же ты в Таганрог не поедешь? — прищурился Буханцов.

— Да я не знаю. Если скажете, поеду, — замялся Сергей.

— Поезжай, — приказал начальник.

И Арпачин поехал, хотя ему совсем не хотелось встречаться с женщиной, которую он соблазнил. Он не любил такие встречи.

— Маргариты нет дома, — сухо сказала старая нянька, открыв дверь.

Неожиданно из комнаты раздался детский плач.

— Проходи, посмотри на дочь. Катей назвала ее Маргарита.

В спальне он взял на руки малышку: у нее были синие — его глаза, и его немного вздернутый нос… Тайный агент обнимал дочь и впервые за много лет плакал. Слезы заливались за воротник рубашки.

Смерть пришла к Сергею Арпачину в начале мая 1980 года, когда ему шел 81 год. Хоронили его только несколько сотрудников ростовского КГБ. Они нашли в его холостяцкой квартире тайник. Ничего ценного там не было, лишь несколько страниц бумаги, чуть подпорченной потеками воды. Агент оставил воспоминания. Он хотел, чтобы о его второй жизни хоть кто-то когда-то узнал и, может быть, понял ее.

В тексте использованы данные из дневника Сергея Арпачина, опубликованные в книге его начальника Ф. Буханцова «Сорок лет на тайной тропе», которая была издана управлением ФСБ по Ростовской области, ООО «Омега-Принт», заказ 2230 от 26.08.2003.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!