«Наш Ванюша»

UPD. 8 февраля Мосгорсуд сократил срок ареста Ивану Петрякову с 15 до 5 суток. Так как Иван уже их отбыл, он был освобожден в зале суда.

Ивану Петрякову 25 лет. В 2017 году он окончил НИУ «Высшая школа экономики», факультет гуманитарных наук по направлению «История», в 2018 году отслужил в армии. С 2016 года — волонтер фонда «Подари жизнь», в 2019 году начал работать нянем в «Доме с маяком». В обязанности Ивана входит уход за подопечными хосписа: гигиенические процедуры (чистка зубов, обработка глаз, носа, ушей, ногтей), смена постельного белья и одежды, ежедневные прогулки, наблюдение за физическим состоянием и, в случае необходимости, вызов медперсонала, умение использовать оборудование (это коляска, кресло, тутора, корсет, вертикализатор и, по согласованию с медперсоналом и родителями, медицинское оборудование) — словом, весь уход и забота, которые нужны паллиативному ребенку. В месяц у Ивана порядка 15 двенадцатичасовых рабочих смен: восемь дневных и семь ночных.

Иван Петряков, нянь Детского хосписа «Дом с маяком»:

«Играет музыкант, я его слушаю, а через пять минут сижу в автозаке»

2 февраля я отработал смену в хосписе на Долгоруковской, 30. Обычная рабочая смена, с 8:30 до 20:30. Как всегда, я задержался после этого на работе, потому что стираю вещи, пью чай и пытаюсь как-то переключиться. Потом пошел пешком в сторону Театральной — я там учился, это места, которые я хорошо знаю, исходил их все. По пути не встретил ни одного митингующего, ни одного человека с плакатом. Очень много было полиции, усиления, ОМОНа. Я просто шел, потом увидел, как музыкант играет на пиле, — он какой-то суперизвестный. И было так: играет музыкант, я его слушаю, а через пять минут уже сижу в автозаке.

Я подошел к омоновцам спросить, открыта станция метро или закрыта. Они мне не ответили и, не представившись, попросили предъявить документы. Я предъявил. Потом заставили показать телефон и фотогалерею. Для меня это не конфиденциальная информация, я стал листать им фотоленту. Потом один — видимо, младший по званию — обратился к старшему: «Что с ним делаем?» И они меня повели в автозак. Собственно, все. Это было около полуночи, в протоколе стоит 00:05, с этого момента начинается мой срок заключения.

Нас привезли в ОВД, посадили в актовый зал, мы сидели там всю ночь, десять часов, нас не покормили. Потом стали приносить протоколы задержания, в моем было написано, что я, находясь в окружении пятисот человек, скандировал лозунги: «ПУТИН — ВОР», «РОССИЯ БУДЕТ СВОБОДНОЙ», «МЫ ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ» — именно так и было написано, капслоком. Еще было написано, что громкими криками я привлекал внимание людей и прессы и игнорировал предупреждения полиции о том, что проходит несанкционированная акция и нужно покинуть это место. И много другого, чего не было.

Днем был суд, я вину не признал, сказал, что в митинге не участвовал, но в постановлении суда было сказано, что доказательная база органов внутренних дел обширна, и меня осудили, как и всех, кто сидел со мной в автозаке. Кому-то дали 10 суток, кому-то 15, мне — 15.

Еще в автозаке, когда узнали, что я работаю в детском хосписе, у людей было какое-то воодушевление, волна радости. А у задержавших — абсолютно ничего, почему-то даже в протоколе написали, что место работы не установлено, я это поправил своей рукой.

До этого у меня не было задержаний, административных приводов. На митинги я не ходил.
Как я себя сейчас чувствую? Я абсолютно спокоен. Я человек, принимавший присягу. И оказаться взаперти и за колючей проволокой не боюсь. Я нахожусь в своей родной стране, на своей родной земле.

Знаю, что вся команда детского хосписа меня поддерживает, я им очень благодарен и крепко их обнимаю. Еще обнимаю всю свою семью — маму, папу, бабушку, моих любимых теть и брата — и очень их люблю.

Друзья и коллеги — о Ване

Алина Княженцева, в 2015—2020 годы — сотрудник «Дома с маяком»:

Я руководила службой нянь в хосписе, и у нас все время шел набор сотрудников: нужны были, конечно, юноши, а найти их трудно. Работа-то с тяжелыми детьми, сразу задаешься вопросом: а зачем такое нужно молодому человеку? И я помню, как Ваня пришел на собеседование: в очках, в голубой выглаженной рубашке — он сразу расположил к себе, он такой. Я знала, что он был волонтером фонда «Подари жизнь», и спросила его: «Ваня, зачем вам это вообще нужно и насколько ваше решение взвешенное?» Он мне ответил, что хотел прийти к нам сразу после университета — а у него красный диплом ВШЭ! — но был призван в армию. И сказал так: «Поверьте, у меня было время принять взвешенное решение». Больше я не задавала вопросов и взяла его на работу.

Иван Петряков в «Доме с маяком»Фото: Ефим Эрихман

С ним было потрясающе. В хосписе ведь нужны люди, которые будут не просто ухаживать, но и приносить детям радость. Он такой. И еще очень внимательный, не только к детям, но и к сотрудникам, коллегам — вспомнить хотя бы подарки, которые он делает, потрясающе нужные именно тебе.

Многие мои близкие ходят на митинги, за них боишься, но по крайней мере понимаешь, что они осознают, на что идут. Но когда такое случилось с миролюбивым Ваней, который просто шел с работы, — чувствуешь негодование. А ведь он человек, который отдал долг родине, честно отслужил в армии, человек чести, достоинства, при этом по-взрослому неконфликтный. Он с таким уважением относится к детям и родителям, настолько профессионально и при этом доверительно выстраивает отношения, что Ваню все обожают, потому и поднялась такая волна поддержки. Это же Ванюша! Мы его так и называем: «Наш Ванюша».

Александра Шафрай, SMM-специалист «Дома с маяком»:

Помню, на Ванин день рождения мы подготовили ему сюрприз, накрыли стол в нашей столовой, а я решила купить ему воздушный шар — и выбрала единорога. И Ваня, как только его увидел, решил подарить шарик нашей подопечной Анечке (героиня текста, умершая 21 октября 2020 года, за день до выхода текста), потому что знал, что она любит единорогов. Мы вместе к ней спустились, подарили — и более трогательного «спасибо» от ребенка я никогда не слышала.

Он очень чуткий, любит радовать людей. Я живу около Белорусского вокзала, а Ваня через «Белорусскую» ездит домой. Звонит он мне как-то раз и говорит: «Выгляни в окно». Я выглядываю, а Ваня там под деревом сидит с гитарой и играет песни Валентина Стрыкало — мы с ним очень любим песни Стрыкало. Просто сыграл и пошел дальше.

Иван Петряков в «Доме с маяком»Фото: Ефим Эрихман

Что касается хосписа — я не представляю, как на эти дни найти Ване замену. У нас не так много мужчин-нянь, а ведь часто нужна и физическая сила, и кому-то из подопечных психологически легче поговорить именно с парнем.

Из-за случившегося я чувствую испуг и бессилие. Боюсь представить, каково Ваниным родителям.

Даня Максимов, подопечный «Дома с маяком»:

Даня с ВанейФото: Ефим Эрихман

Мы с Ваней познакомились в 2019 году, на дне рождения «Дома с маяком». Я там исполнял песню, и он ко мне подошел сказать какие-то приятные слова. Я не знал, что он сотрудник, думал: может, брат чей-то. Спустя пару месяцев Ваня ко мне стал приходить домой как няня. И раз в две-три недели мы встречались. Потом я перешел в программу 18+ («Хоспис для молодых взрослых») теперь мы с Ваней видимся, когда я приезжаю в стационар хосписа — он всегда находит меня там.

Ваня очень добрый человек. Мы с ним, когда пересекаемся, всегда хорошо проводим время. Он веселит меня, играет на гитаре, мы сочиняем песни, придумываем всякие ролики. Ваня любит группу «Ленинград», мы пели ее песни — конечно, цензурные варианты.

Когда мама мне рассказала про Ванино задержание, я был в шоке. И без того-то ситуация так себе, а тут еще задерживают человека, которого ты лично знаешь и от которого зависят здоровье и жизни ребят в стационаре. Эти 15 суток на них могут сильно сказаться.

Я ему написал: «Ваня, мы с тобой», — и у него была возможность ответить, он написал: «Спасибо за поддержку». Он классный парень. Все сотрудники фонда для нас как родные, и Ваня не исключение.

Олеся Дудукина, няня «Дома с маяком»:

Мы с Ваней познакомились в 2016 году в фонде «Подари жизнь», вместе волонтерили в отделении онкогематологии. С того времени наша дружба и началась.

Иван Петряков с подопечными «Дома с маяком»Фото: Ефим Эрихман

Он очень открытый, добрый человек. Веселый. И у него очень развито чувство эмпатии. Всегда подбадривает окружающих — и коллег, и друзей, и семью, и наших подопечных. Он совершенно не агрессивный и совершенно не политизированный.

В хоспис Ваня пришел после армии, стал работать нянем. Мне кажется, ему важно быть рядом с людьми, отдавать себя. Он не карьерист.

Ваню знают все родители, все наши дети, и, уверена, у нас единое мнение о нем: что он человек с большой буквы «Ч». Мы все переживаем за него. Хочется, чтобы полиция, задерживая людей, все-таки их выслушивала. Вот сейчас Вани нет на работе, а в стационаре его ждут семьи, дети, те, кто нуждается в его заботе, и все тревожатся.

Я могу только представлять, в каких условиях Ваня сейчас находится, но уверена, что он своих соседей уже подбадривает, что они его полюбили.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!