25 марта 2018 года в кемеровском ТЦ «Зимняя вишня» вспыхнул пожар, в дыму и огне погибло 60 человек: 37 детей и 23 взрослых, в том числе шесть пятиклассниц из поселка Трещевского. Тогда журналисту «Таких дел» удалось поговорить с отцом одной из погибших девочек. Три года спустя наш корреспондент поехал в Трещи — посмотреть, как изменилась жизнь в поселке после трагедии
«Сказать честно вам? Никто не будет с вами общаться. Я тоже не хочу об этом говорить, потому что у меня вся жизнь развернулась на 180 градусов. И “после” оказалось очень печальным», — написал мне в вотсапе бывший директор Трещевской общеобразовательной школы Павел Орлинский. Через год после пожара в «Зимней вишне» он уволился. Не смог каждый день ходить мимо портретов девочек из 5-го «А» и примириться с тем, что теперь они живут на мемориальной доске, привинченной к школьной стене.
«Сил вам», — пишу Павлу. В ответ получаю скупое «спасибо».
«Люди до сих пор переживают трагедию. С одной стороны, может показаться, что жизнь налаживается. Школу отремонтировали, почти заново отстроили. К нам в Трещевский теперь ездят учиться дети из соседних поселений — Мокроусова и Черемичкина. Дети довольны. Но взрослые все помнят. Им трудно и тяжело. Не надо им напоминать», — говорит по телефону начальник Черемичкинского, Осиногривского территориального управления Оксана Балахнина.
Поселок Трещевский Кемеровской областиФото: Виль Равилов для ТДНо мы с фотографом все равно едем. Мы не будем напоминать. Мы хотим узнать, где люди берут силы, чтобы продолжать жить дальше.
Сорок километров от Кемерова. Трещи (так называют свой поселок местные) утопают в ватном одеяле тишины. Небо и снег. Зима поселку к лицу — она делает акцент на синем и белом, ретушируя облупленные объекты соцкультбыта времен позднего «совка». Суббота, полдень. На улице — редкие прохожие.
«Вот вы приехали и уехали. А нам потом жить, — недоверчиво щурится женщина в цветастой куртке. — У нас не принято говорить про “Зимнюю вишню”. Такие раны не затягиваются никогда. Я же всех девочек знала, работаю тут в школе, руководитель группы дошкольного воспитания».
Территория школыФото: Виль Равилов для ТДЕкатерина Владимировна рассказывает, что в двух семьях погибших девочек уже родились дети — тоже девочки. Ну вот как будто Господь послал в утешение. Скоро малышам по два года. Семья Вероники Понушковой переехала в новый дом — вон он стоит, добротный такой. Дом, действительно, крепкий — за серьезным забором, двухэтажный.
На вопрос о ремонте в школе Екатерина Владимировна неохотно пожимает плечами: ну да, сделали нам ремонт, только трещевским он не по душе. «Ну вы же понимаете, что на нас внимание обратили только из-за девочек наших, — говорит педагог. — И школа эта, и часовня, и площадка детская — все это такое нарочитое, специальное. Пока беда не случилась, у нас уютная школа была. Все свои учились. Как семья. А теперь к нам из Мокроусова и Черемичкина ездят ребятишки. И педагогический состав из школы Мокроусова перешел. А наших учительниц куда? И так работы в поселке нет. Всё, всё не так стало».
Екатерина Владимировна опровергает слухи, которые были опубликованы в ряде СМИ, будто Павла Орлинского «ушли» с поста директора школы. Женщина уверенно говорит: сам ушел, не смог больше, да и кто сможет после такого нормально работать? «В Топки наш Павел уехал, там работает». И учительница, которая 5-й «А» в Кемерово возила, тоже давно уволилась. «Люди, конечно, на нее косо смотрели, — вздыхает Екатерина Владимировна. — Не со зла. В таком состоянии люди были, сами понимаете. Кто-то, может, в сердцах и брякнул, мол, дети погибли, а ты вот ходишь тут, дышишь. Уволилась, уехала».
Небо и снег. Висит в воздухе воронка горя, никуда не делась.
Памятная доска погибшим девочкам в трещевской школеФото: Виль Равилов для ТДШкола блестит на солнце ярким сайдингом. В прошлом году ее перестроили по программе «Моя новая школа». Была старенькая, 1975 года рождения и на 70 ребятишек, стала модная — на 190 учеников. Здесь теперь есть игровой спортивный комплекс — в его сторону с лыжами на плечах бодро трусит команда воспитанников детского дома. «Здравствуйте! — кричат нам дети. — А вы кто?» В Трещах всё на виду — чужие здесь не ходят.
«Вам разрешено только сфотографировать памятную доску, — предупреждает сторож школы. — Вон там наши девочки, прямо по коридору». Здравствуйте, девочки.
В Трещах четыре магазина. Самый главный — круглосуточный «Кооператор», который трещевские ехидно называют «наш торговый центр». В поселке нет аптеки — за лекарствами народ ездит в Кемерово. И работы в поселке тоже нет — за ней, опять же, в Кемерово. И поликлиники нет — фельдшерско-акушерский пункт обещают построить уже два года. Об этом нам рассказывают люди, которые ждут, пока в «Кооператоре» примут товар. «Ну отремонтировали школу, — беззлобно машет рукой молодая женщина в розовом пуховике. — Понятно же, почему отремонтировали-то? А людям медицинский пункт надо. Я сама из Трещей пару лет назад уехала. На выходные к родителям приезжаю».
Местный житель АлександрФото: Виль Равилов для ТД«Утром пойдешь на автобус, а машины друг за другом на Кемерово идут, — рассказывает Александр, приехавший к магазину на самодельном гибриде мотоблока, лыж и деревянных полозьев. — А че тут делать? У нас даже йод с аспирином купить негде. Сколько раз мы этот вопрос поднимали, нас послушают — и всё. Вот мы своим взрослым детям заказываем, они нам из Кемерова всё везут. Продукты, таблетки. А если кому сплохееет, то скорую вызывают из Топков».
В очереди говорят: раньше-то, еще при СССР, всё по-другому было. Трещи если не процветали, то жили достойно. И ферма животноводческая была, и трактора пахали, но — жизнь-жестянка — ничего не осталось. Хорошо, хоть бывший конезавод № 131 человек правильный выкупил — теперь там 20 местных мужиков работают.
Поселок Трещевский Кемеровской областиФото: Виль Равилов для ТД«Я своих внуков от “Зимней вишни” чудом спас, — внезапно волнуется Александр. — Они тоже ведь собирались в ту поездку. А я злой дед. Считаю, что не фиг по всяким этим центрам болтаться. Вон у меня квадрик во дворе стоит — идите, ремонтируйте. Ну и забрал их к себе в те выходные. А потом вдруг как мой внук заорет: “Деда! Тут по телевизору говорят, что “Зимняя вишня” горит! А мы же тоже туда хотели ехать!” У меня чуть с сердцем плохо не стало. Вот я как стоял, так и сел».
Про семьи погибших Александр отвечает осторожно: «Намаялись они очень. Особенно когда им деньги все совать начали — компенсации за смерть девочек. Деньги-то — большое испытание для человека. Особенно для деревенского. Девочек очень жалко. Жизнь, конечно, продолжается, но эта боль навсегда в Трещах прописалась».
В Трещах считают, что если бы не частная конеферма, то поселок загнулся бы точно. А так есть видимость настоящей прежней жизни — орловских рысаков здесь выводят, красавцев-тяжеловозов, коров мясных, овечек. Пряно пахнет сеном. Мужики возятся по хозяйству. Кто под машиной на расстеленной спецовке лежит, кто корм животным задает.
Конезавод в поселке ТрещевскомФото: Виль Равилов для ТД«Наш хозяин — хороший человек, — Алексей Новиков лихо цепляет на вилы шмат сена. — Он дороги в Трещах чистит. Если бы не он, в снегу бы по горло сидели. Или вот завалило снегом дорогу к кладбищу. Там девочки наши. Он взял трактор, сам всё расчистил, чтобы родители на могилки могли прийти. И семьям девочек помогает. Вон Андрею Балахнину (отчим погибшей Вероники Понушковой. — Прим. ТД) трактор помог справить».
В разговор вступает Сергей Сульгин — он тоже местный. Рассказывает, что из работы есть: конеферма, детский садик с одной группой, школа и детский дом. На 700 жителей поселка маловато будет. А когда беда пришла, каждого общим горем придавило. «Мы же тут с рождения живем, — тихо говорит Сергей. — Все друг друга знаем. И девочек всех знали. Тут такое было первый год. Вспоминать не хочется. Несколько мужиков в мертвый запой ушли. По поселку слух ходил, что один даже руки хотел на себя наложить. Болтают всякое. Еще и деньги эти. Сейчас как-то все пытаются жить дальше».
Работники конезавода Сергей Сульгин и Алексей НовиковФото: Виль Равилов для ТДНесмотря на выходной, приехал с грузовиком комбикорма и хозяин конефермы Сергей Бондарев. Сам живет в Кемерове, но лошади — его любовь. На вопрос: «А правда, что вы помогаете семьям девочек?» — ухмыльнулся: «Ну вот, уже заложили».
«Нет, ну че, мы, конечно, помогаем друг другу все, — отвечает Бондарев. — Ну снег там убрать, еще что сделать. Я же их всех знаю, семь лет тут уже коней развожу. Живем обычной деревенской жизнью. Трагедия случилась. Ну и дурдом этот, неприятный момент, когда им деньги пихать начали. Страшновато на это смотреть было. Деревенские люди никогда таких денег в руках не держали. Не знали, что с ними делать. Кто-то бассейн заказывал, полторашками в него воду набирали. У меня просто в городе есть знакомые, чьи родственники на пожаре пострадали. Им деньги дали, они просто отдали их на благотворительность. А наши не знали, куда их потратить. Грустно было такую картину видеть. Но потом успокоились немного. Верю, что они все-таки обретут душевное равновесие».
Кладбище, где похоронены погибшие девочкиФото: Виль Равилов для ТДНаездник Сергей Попов перебрался в Трещи из Новосибирска как раз три года назад. В столице Сибири есть ипподром, но нет своих лошадей. А здесь есть. И люди нормальные живут. «Они здесь настоящие, — улыбается во весь золотой рот Сергей. — Все понимают. Знают, что вся эта помощь только по одной причине произошла. Людей не обманешь».
Трещи пытаются жить. На пруду — черная россыпь любителей зимней рыбалки. По улицам важно едут в колясках и на саночках новые дети. В «Кооперативе» приняли товар, и теперь магазин закрылся на обед. На стадионе новой школы катается на лыжах ребятня из детского дома. Блестит маковкой на солнце часовня во имя Богородицы, возведенная в честь девочек.
Кладбище, где похоронены погибшие девочкиФото: Виль Равилов для ТДДевочки лежат на пригорке. Небо. Тишина. Снег. Игрушки, цветы, пластмассовые Барби.
Вика Почанкина, Вика Зипунова, Вилена Черникова, Вероника Понушкова, Таня Курчевская, Настя Смирнова.
Простите нас.
Редактор — Инна Кравченко
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
Подпишитесь на субботнюю рассылку лучших материалов «Таких дел»