«Такие дела» и фонд «Нужна помощь» представляют исследование о состоянии сопровождения людей с инвалидностью в разных областях России
Фонд «Нужна помощь» запускает платформу «Если быть точным», цель которой — продвижение аналитического подхода к решению и освещению социальных проблем России. Это первая информационная система, в которой представлена статистика этих проблем и уровень их распространения по всем регионам России, все данные взяты как из профильных ведомств, так и из НКО и других источников.
Инвалидность, ВИЧ, сиротство, места лишения свободы, преступность — по этим пяти темам уже отображены данные на «Если быть точным», в дальнейшем будет собрана информация и по многим другим социальным темам. Платформа освещает проблемы по критериям их выраженности, например по доле населения, сталкивающегося с проблемой, размерам пособий для особых категорий граждан, медицинскому сопровождению. Исходя из этой статистики, всем регионам присужден рейтинг по каждой теме от A до E, где А — это низкая выраженность проблемы, Е — высокая.
Используя данные «Если быть точным», «Такие дела» провели исследование качества жизни людей с инвалидностью в трех областях России, обладающих разным уровнем развития этой социальной сферы. В каждом регионе мы оценили доступность для людей с инвалидностью городской среды, образования и трудоустройства.
Московская область
Рейтинг А
Низкий уровень выраженности проблемы согласно «Если быть точным»
В России каждый 12-й взрослый или ребенок имеет какую-либо особенность физического или ментального развития, всего инвалидность имеют больше 12 миллионов человек. Около полутора миллиона из них живет в Московской области — этот регион считается одним из самых благополучных для жизни людей с инвалидностью. Здесь больше 100 человек на 1000 получают надомную помощь; средний размер дополнительных пособий, которые выделяет регион, составляет почти 8 тысяч рублей.
Эксперт региональной общественной организации «Перспектива» Мария Генделева считает, что за последние годы Москва стала гораздо более приспособленной для жизни людей с инвалидностью. Мария сама передвигается на коляске и отмечает, что сейчас люди могут действительно наслаждаться прогулкой, а не постоянно переживать из-за бордюров и тротуаров.
«Сегодня все ТЦ, многие кафе и рестораны создают доступную среду. Общество наконец-то готово к тому, что люди с инвалидностью так же посещают кино, концертные залы, ходят туда же, куда и все остальные», — считает Генделева.
Несмотря на то что в общем Московская область считается благоприятной для людей с инвалидностью, самой Москве системой «Если быть точным» присужден рейтинг со средней степенью выраженности проблемы. Одна из сложностей в вопросе доступной среды в Москве — это метро. Как отмечает Генделева, если наземный транспорт практически на 90 процентов доступен, то метро подходит для перемещения на колясках только в районе современных станций, которые строятся уже по новым нормативам. Самые глубокие станции, находящиеся в центре, адаптировать под нужды людей на колясках практически невозможно.
Мария ГенделеваФото: предоставлено организацией «Перспектива»
В то же время метро очень дружелюбно для незрячих людей, людей с нарушениями слуха и опорно-двигательного аппарата. Сейчас создана служба мобильности пассажиров. Специально обученные люди встречают человека при входе в метро и сопровождают его на всем пути следования.
«К сожалению, если метро не очень доступно для людей на колясках и дружелюбно для людей с нарушениями зрения и слуха, то сама улица — наоборот. Очень много пандусов, но пока еще мало тактильных направляющих для незрячих. Человек с нарушениями зрения в таком быстром городе чувствует себя не очень комфортно», — рассказала Генделева.
Помимо того, что не везде есть направляющие плиты, иногда их неправильно выкладывают, из-за чего незрячий человек может как просто потеряться, так и оказаться на проезжей части, что ставит под угрозу его жизнь и здоровье. Кроме этого, по словам Генделевой, в Московской области все еще недостаточное количество указателей. Для части населения с ментальной формой инвалидности нужна доступная и понятная навигация. Поэтому люди, которые ориентируются по пиктограммам и указателям, чувствуют себя некомфортно.
Люди на колясках в Москве сейчас могут поступить практически в любой институт, им необязательно идти в специализированные учебные заведения. Но люди с нарушениями зрения и слуха, с ментальными особенностями все еще не могут беспрепятственно учиться в обычных вузах. Мало где внедрена инклюзивная система образования. Среди московских институтов можно назвать МГППУ — туда поступают многие категории граждан с особенностями.
Анна ДрагинаФото: предоставлено организацией «Перспектива»
Этот вуз при поступлении пять лет назад рассматривала Анна Драгина. В возрасте 11 лет девушка попала в автокатастрофу, после которой из-за перелома позвоночника она оказалась в инвалидном кресле. При выборе вуза девушка ориентировалась на топовые учебные заведения и хотела попасть на конкретное направление, которого не было в МППГУ, — международные отношения. Тогда она поступила в РАНХиГС, зная, что там для нее не будет доступной среды.
«Когда я начала выбирать вуз, то поняла, что в Москве были очень большие проблемы с доступностью: даже МГИМО и МГУ говорили, что у них из всех корпусов приспособлен лишь один, плюс они раскиданы по всему городу. РАНХиГС почти весь расположен на Юго-Западной. И администрация тогда пошла мне навстречу: они пообещали, что моему потоку будут ставить занятия только на этой станции на протяжении всего моего обучения», — рассказала Анна.
Тогда же, по словам девушки, в академии начали создавать доступную среду, и к моменту ее выпуска она уже беспрепятственно могла посещать все корпуса и лекции. Сейчас девушка работает во французской косметической компании «L’Oréal». Первую работу она нашла с помощью конкурса «Путь к карьере», который организует «Перспектива». На новую работу девушка уже устроилась самостоятельно. Проблем с трудоустройством в Московской области у нее не возникло, более того, вместе с ней работают ещё двадцать шесть человек с инвалидностью.
Алена НазароваФото: предоставлено организацией «Перспектива»
Специалист организации «Перспектива» по работе с нанимателями Алена Назарова отмечает, что сейчас в Московской области рынок труда для людей с инвалидностью становится аналогичным рынку труда для людей без особенностей здоровья.
«Перспективы для ребят хорошие. Если у тебя есть высшее образование, ты замотивирован к труду и можешь заявить себя как грамотного специалиста, то найдешь применение в любой сфере», — считает Назарова.
Согласно статистике «Если быть точным», в Московской области трудоустроено 50 процентов людей из обратившихся в центры занятости. Во многом такая возможность появилась благодаря закону, который обязывает работодателей предоставлять места людям с инвалидностью. Но Назарова отмечает, что часто зарплата на таких местах явно занижена: оплата труда обычного курьера и переводчика английского языка на квотируемой позиции может быть одинаковой.
«Есть социально ответственный бизнес, а есть квотируемые вакансии, когда люди хотят найти себе сотрудников просто потому, что их обязал к этому закон. Хотелось бы, чтобы те, кто открывает квоты, все-таки рассматривали человека не с позиции инвалидности, а с позиции сотрудника, обладающего ценными знаниями и навыками», — рассказала Назарова.
По словам Анны Драгиной, то, что тебя ценят как специалиста и не акцентируют внимание на твоих особенностях, — самое важное при работе в коллективе. В общении с ее сотрудниками этого уже удалось добиться. Если на первой работе была какая-то чрезмерная услужливость, то сейчас к ней относятся как к простому коллеге.
«Люди не замечают, что ты на коляске, нет никакого повышенного внимания. Это самое прекрасное, что может быть в общении. Я уже и забыла, что существуют какие-то проблемы с коммуникацией из-за инвалидности», — говорит Драгина.
Рязань
Рейтинг D. Проблема выражена выше среднего
В Рязани проживают 143 168 человек с инвалидностью. На 1000 человек получают надомную помощь 73. Регулярных выплат, дополнительно предоставляемых регионом, нет.
Надежда Семенова в 13 лет перенесла поперечный миелит, последствие которого — поясничная миеопатия. Девушка передвигается на инвалидной коляске. Она не любит слово «инвалидность» и не относит себя к какой-то особенной категории. У Надежды муж и трехлетняя дочка. Главное в жизни, говорит Надежда, — ставить себе цели и добиваться их. В 2018 году она стала чемпионкой России по легкой атлетике среди лиц с поражением опорно-двигательного аппарата.
Надежда не любит просить о помощи и хочет быть более самостоятельной. Но она отмечает, что в передвижениях по Рязани ей приходится постоянно обращаться к прохожим, а то и рисковать здоровьем. В ее родном городе много говорят о доступной среде и даже начинают ее создавать, но часто адаптация города под нужды людей с инвалидностью бросается на полпути.
«Один раз я съехала по отличному спуску для колясок на пешеходный переход, но с другой стороны уперлась в бордюр. В итоге я застряла на проезжей части, а машины уже начали движение. Мне повезло: меня поднял проходивший мимо молодой человек», — рассказала Надежда.
То же, по словам девушки, касается кнопок вызова у аптек и автобусов. Даже если они есть, то чаще всего не работают. Чтобы попасть в автобус, нужно махать руками и кричать. В районе, где проживает Надежда, низкопольные автобусы вообще не ходят — до центра на общественном транспорте ей не добраться. В Рязанской области действует социальное такси, но заказывать его нужно за месяц до поездки — настолько заранее рассчитывать свой маршрут удается не всегда.
Недоступность общественного транспорта отмечает и главный специалист рязанского отделения Всероссийского общества глухих Юлия Михеенко. Бегущие строки даже если есть в автобусе, то включены редко, часто не работают и кнопки остановки. Михеенко считает, что на доступности общественного транспорта в Рязани сказывается человеческий фактор: водители маршруток и автобусов не всегда останавливаются в положенных местах.
Но есть и перемены к лучшему, отмечает Михеенко. Рязанское отделение Всероссийского общества глухих ежегодно проверяет доступность среды в регионе: постепенно даже исторические здания, которые невозможно адаптировать для доступа людей с инвалидностью, оснащаются переносным оборудованием. По мнению специалиста, в Рязанской области большая трудность для людей с инвалидностью состоит в том, чтобы получить высшее образование и устроиться на работу.
НадеждаФото: из личного архива
Надежда окончила Михайловский экономический колледж с квалификацией техника. Это инклюзивное учебное заведение, в котором обучаются как люди с различной инвалидностью, так и без. По словам Надежды, колледж был для нее и ее одногруппников вторым домом, им помогали социальные работники и психологи. Сейчас она получает высшее образование в РГУ имени Есенина. Несмотря на то что доступная среда там плохо развита, сами преподаватели идут навстречу студентам с особенностями — многие предметы можно изучать и сдавать дистанционно.
Оба этих учебных заведения упоминала Юлия Михеенко при перечислении мест, где люди с инвалидностью могут получить образование в Рязанской области. Но в большинстве случаев они уезжают в другие города, потому что инклюзия в сфере образования в Рязани еще развита слабо.
Сразу после окончания колледжа в 2007 году Надежда начала искать работу. Но как только она говорила о состоянии здоровья, ей отказывали, ссылаясь на то, что с первой группой инвалидности работать невозможно. Трудоустроиться девушка смогла лишь спустя четыре года.
«Я месяца два билась с объявлениями, потом написала президенту. И сразу наша администрация приехала и обещала решить мой вопрос. Они собрали форум, на котором были представители МЧС. Те выступили с инициативой организовать рабочие места для людей с инвалидностью. С тех пор я уже 8 лет работаю там диспетчером. Но даже сейчас, несмотря на освещение этой темы в медиа, многие не верят, что с моей инвалидностью можно работать», — рассказала Надежда.
По словам Юлии Михеенко, такая реакция на инвалидность у работодателей сохраняется в регионе до сих пор. Они не готовы брать на работу людей с особенностями здоровья. Из-за закона о квотируемых местах предприниматели обязаны предоставлять места соискателем с инвалидностью, но, как и в Московской области, на квотируемые места устанавливается слишком низкая зарплата.
Трудоустроиться в Рязанской области сложно, а жить на одну пенсию, по словам Надежды, невозможно. Помимо бытовых трат, большая часть дохода уходит на лекарства, которые бесплатно не предоставляются. Например, «Актовегин»: 200 миллиграммов препарата стоят примерно полторы тысячи рублей. Зарплата Надежды в рязанском управлении МЧС составляет 10 тысяч рублей.
В Рязани часто проходят инклюзивные мероприятия, объединяющие людей с особенностями и без. Михеенко отмечает, что конкурсы и фестивали помогают бороться со стигматизацией и позволяет людям с особенностями стать полноценной частью общества. Она считает, что ярким подтверждением этого стали их последние фестивали. Специалист была рада видеть, как все дети играли вместе, вне зависимости от состояния здоровья.
Надежда тоже говорит, что общество стало дружелюбнее по отношению к людям с инвалидностью. Но ей все равно приходится сталкиваться с тем, что при виде коляски люди начинают протягивать деньги. Девушка считает, что те, кто собирает милостыню, дискредитировали людей с инвалидностью. Из-за этого в представлении общества «между человеком на коляске и попрошайкой ставится знак равенства». Помимо этого стереотипа, Надежда замечает, что родители одергивают детей, которые хотят спросить у нее про коляску.
«Надо написать огромный баннер: “Не уводите детей, если они спрашивают, почему кто-то перемещается на коляске. Не надо затыкать им рот и уводить их от нас, как от прокаженных. Надо не стесняться говорить детям о проблемах здоровья. В этом нет ничего обидного и оскорбительного, ведь в конечном итоге я даже не считаю себя инвалидом”», — поделилась Надежда.
Иркутск
Рейтинг Е. Высокая выраженность проблемы
В Иркутске проживают больше 225 тысяч человек с инвалидностью. Никаких дополнительных выплат, предоставляемых регионом, не получают ни взрослые, ни дети. Надомную помощь на 1000 человек получают лишь 43.
Исполнительный директор благотворительного фонда «Губерния» Катерина Кантур рассказала ТД, что в их области доступной среды нет: старые здания не модернизируются под нужды людей с инвалидностью, новые строятся без учета доступности. Кафе и рестораны не адаптированы для того, чтобы их могли посещать люди с физическими особенностями. Даже медицинские учреждения и большая часть муниципальных зданий остаются недоступными для этой категории населения.
«Давайте проведем некую шкалу от 1 до 10, которая бы отображала доступность Иркутской области для людей с инвалидностью. Я бы поставила 2,5. Возьмем, например, подопечных нашего фонда — они очень смелые, путешествуют по Байкалу даже на инвалидных колясках. Но, казалось бы, простая дорога до поликлиники становится для них настоящим испытанием», — рассказала Катерина.
Такое мнение разделяет и руководитель Иркутской региональной ассоциации некоммерческих организаций инвалидов «Прибайкалье» Сергей Макеев. Мужчина передвигается на коляске и отмечает, что самым недоступным местом для людей с инвалидностью в Иркутской области остается министерство социальной защиты населения. Даже с сопровождением из двух волонтеров забраться на скользкий мраморный пандус не получается; когда ему попытался помочь охранник, то сотрудник сам упал и повредил ногу.
Помимо этого, Макеев обращает внимание на недоступность общественного транспорта. По его словам, муниципалитеты Иркутской области получают по программе доступной среды автобусы для перевозки людей с инвалидностью. Формируются большие автобусные парки, но используются эти транспортные средства в коммерческих целях.
«А когда мы просим автобус на мероприятия — не дают, говорят, что их нет. Только платно. Мы сейчас реализовывали проект для людей на колясках “Мастера на все руки” — палаточный лагерь на Байкале. Нам нужен был автобус, сам мэр обещал поспособствовать. Наступает время выезда — нам отказывают. Зато платно — пожалуйста, давайте 160 тысяч рублей», — рассказал Макеев.
Так же, считает Макеев, в регионе «саботируется» 649-е постановление правительства, согласно которому многоквартирные дома, где проживают люди с инвалидностью, необходимо приспособить под их нужды. Макеев отмечает, что пока что только созданы комиссии по решению этого вопроса, но ни один человек в рамках этого постановления не был обеспечен необходимыми условиями. Хотя, по мнению специалиста, именно с помощи конкретным людям и стоит начинать разговор о доступной среде.
Катерина Кантур тоже отмечает необходимость изменения условий жизни в многоквартирных домах: «Люди заперты у нас — не могут выйти из дома. Это нужно решать в первую очередь и на законодательном уровне заставлять управляющие компании делать лифты, пандусы, подъемники».
В Иркутской области есть квотируемые рабочие места для людей с инвалидностью. Но их трудоустройство осложнено сразу несколькими аспектами. Во-первых, не все наниматели соблюдают этот закон — рабочие места просто не предоставляются. По словам Кантур, часто работодатели не видят целесообразности найма таких людей. Во-вторых, сами люди боятся потерять пособия от государства, из-за чего не хотят официально выходить на работу. Макеев говорит, что это происходит даже несмотря на то, что пособий в их области практически нет.
«Людям с инвалидностью часто сложно объяснить, что держаться за выплаты в две-три тысячи рублей бессмысленно, если зарабатывать ты сможешь тысяч двадцать-тридцать. Поэтому они не трудоустраиваются. Но тут еще нужно понимать, что в Иркутске для этой части населения сидеть дома в каком-то смысле норма», — рассказала Кантур.
По информации «Если быть точным», всего получили работу только 38 процентов людей из всех, обратившихся в центры занятости. Директор благотворительного фонда «Губерния» считает, что у многих людей с инвалидностью большой потенциал, в том числе творческий. Они устраивают проект «Особые мастерские», в рамках которого люди создают картины, украшения, мебель.
«У нас есть совершенно потрясающие умельцы. Например, молодой человек с ДЦП, у которого нет одной руки, делает уникальную мебель из массивов дерева. Помимо конкурса, у нас был проект по изготовлению ювелирных изделий, куда мы всех трудоустраивали. Наши подопечные с ментальной инвалидностью рвались на эту работу. Просили дать им хоть что-то делать. Но потом наше здание, в котором мы это реализовывали, снесли», — поделилась Кантур.
По мнению Катерины Кантур, не только работодатели продолжают придерживаться стереотипа, что с людьми с инвалидностью проще не связываться. По ее словам, ярче всего описывает отношение населения к людям с ментальными и физическими особенностями случай, произошедший в их организации в 2018 году.
В рамках проекта «Доступный Байкал», которым фонд занимается совместно с другими организациями, к работе привлекают людей на колясках: они ездят группами по территории Байкала и тестируют отели, турбазы. По словам Кантур, они это делают, потому что там нет доступной среды, и обычным туристам условия в некоторых местах могут показаться чересчур суровыми.
«Там, простите, даже не везде теплые туалеты есть. А наши подопечные в этом плане бесстрашные, тестируют абсолютно все места. Они хотят, чтобы Байкал был местом хорошего и доступного отдыха для всех. В том году я позвонила и сказала, что мне нужно устроить трех людей: инвалида детства, человека на коляске и человека с инвалидностью по ранению. На что мне сказали: “Не суйтесь сюда со своими колясочниками. Инвалидов тут никогда не было, нет и не будет”. Это было страшно слышать», — рассказала директор благотворительного фонда.
Еще один случай, на который обратила внимание Катерина Кантур, произошел в Ангарске. Там организация обустроила спортивный зал для людей на колясках. Но посещение для них возможно было только в определенное время. Связывали это с тем, что здоровые посетители не хотели их видеть, потому что, как объяснили Кантур сотрудники, это вызывало у них чрезмерное чувство жалости.
«Наши подопечные не любят говорить “доступная среда”. Они просят создавать условия не для них, а для всех. К сожалению, мало кто понимает, что мы все одинаковые. Просто кому-то дверной проем нужен в 60 сантиметров, а кому-то — в 70».
Редактор — Владимир Шведов
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
